Из исследовательской
работы ученицы 9кл. Рочевой Галины,
руководитель Рочева Галина Пигасеевна, 2010г.
В августе 1854 года в с.Сизябск на реке Ижма был освящен храм, построенный во славу Благовещения Пресвятой Богородицы. Величественное каменное строение венчали легкие купола; четыре купола в знамение четырех Евангелий окружали центральную главу храма; купол под алтарной частью — в честь Богоматери. Внутри храм был расписан фресками на евангельские темы. В восточной стене храма был искусно выполнен цветной витраж с изображением Пресвятой девы Марии, которое каждое утро словно оживало в лучах восходящего солнца. Старожилы села рассказывают, что раз в год, на Благовещение, «кода солнце играет», дева Мария озаряла прихожан своей радостью. Матери говорили своим дочерям: «… смотрите, как Богородица улыбается!»
В Сизябске Благовест называют «самым большим праздником у Бога… если этот праздник возвеличивать будешь, то Ен выносливый и невидимый тебе обязательно поможет и спасет… и сам того знать не будешь…»
И действительно, Благовещение — один из великих праздников, как у христианской церкви, так и в народном календаре. Размышляя над символикой старинной иконы Благовещения, П.А. Флоренский писал:
«Праздник Благовещения, космически, — праздник весеннего равноденствия: хотя и в настоящее время празднование Благовещения отстало от равноденствия на 13 дней, но во втором веке равноденствие считалось 24 марта, т.е. праздником весны, И, как в моменте весеннего равноденствия заключена, как в зерне, вся полнота космического года, так же в празднике Благовещения Пресвятой девы содержится как в бутоне вся полнота церковного года». В прошлом Благовест считался не только началом весны, но и началом года. Богородица почиталась, как «всех времен года богославление».
В начале апреля на Ижме и Печоре уже можно услышать крик кукушки, которая, по словам местных жителей, не только «благовестит» о приходе весны, но и предупреждает о том, что до наступления Благовещения нельзя начинать новой большой работы — иначе Бог накажет. Первый весенний гром — это небесная кара тем, кто нарушает этот запрет. Легенда рассказывает: « … однажды, кукушка свила на Благовест себе гнездо и снесла выводок. После этого у нее гнездо вместе с выводком все время теряться стало. С тех пор она и кукует: куку — пукта! Куку — пукта! ..»( т.е.оставляю на пропажу, оставляю на произвол судьбы). Говорят, если хозяйка на Благовещение будет мыть пол, то дом провалится под землю — хорошая хозяйка в этот день и сито не тронет,.. Оленеводы отправлялись на летовку только после Благовещения. Старики рассказывают случай, как один оленевод ушел со стадом в тундру накануне праздника— в то лето у него убило молнией несколько десятков оленей, а сам он провалился в болото…
Еще в начале века на Благовещение в Сизябск собирались жители не только из селений, расположенных на Ижме и Печоре, но и отдаленных уголков Архангельской и Вологодской губерний. Накануне праздника — вечером, в Сизябск одновременно по разным дорогам приезжало до нескольких сотен оленьих и конных упряжек с гостями.
По поверьям, уже сам путь к Благовещенскому храму может привнести избавление от греха и исцеление от болезней. Больные и страждущие избавления от греха давали обет совершить «трудный путь во искупление и спасение» — из Ижмы до Сизябского храма они проходили 7 километровый путь на коленях, преодолевая несколько подъемов и спусков, делая несколько остановок. Чтобы успеть к утренней, выходили из Ижмы глубокой ночью. Поскольку в это время года на дорогах держится еще крепкий снежный наст, ноги обматывали тряпьем, либо одевали высокую меховую обувь. По рассказам очевидцев, пожилые женщины опирались при этом руками на землю и нередко сажали себе на спину маленьких детей, тем самым усугубляя свои муки во имя спасения. Совершая такой путь, участники его приносили жертву Богу, как бы повторяя путь Христа на Голгофу, в надежде на телесное и духовное воскрешение. На коленях они обходили по солнцу и храм, отдавая крестное знамение на каждый из куполов, после чего зажигали свечи у иконы Благовещения до обедни стояли в храме на коленях…
Со второй половины 30-х годов Благовещенская церковь разделила судьбы большинства храмов: сначала была превращена в клуб, а позже — в склад.
В 1936 году был арестован последний священник сизябского прихода — отец Александр. В том же году сняли колокол с деревянной колокольни, которую впоследствии разобрали.
На каменном фундаменте колокольни сегодня стоит жилой дом.
В прошлом девушки приходили храм перед Пасхой для того, чтобы вымыть полы, окна и церковную утварь. А к очередной «Комсомольской Пасхе» было приурочено празднество в духе новой эпохи: девушкам-комсомолкам дали задание соскоблить со стен в храме росписи с изображениями святых.
Но даже после закрытия храма традиция проведения праздника не угасла. Прихожане вырубили в стене храма нишу, в которую ставили свечи в день Благовещения, как бы оживляя этим самым лоно церкви. Тут же у ниши устраивали молебен во славу Пресвятой Богородицы. Каждый год в ночь накануне праздника у церковной стены загорались десятки, а порой и сотни свечей. От поставленных в нишу свечей воск стекал на землю ручьями.
Особенно много народа стало собираться у храма в последние годы, и не только на Благовест, но и на другие церковные праздники. По просьбе верующих у ниши соорудили бетонные подмостки, чтобы каждый желающий мог поставить свечку.
Несколько лет назад Сизябская церковь была возвращена вновь зарегистрированной православной общине, которую вначале возглавила Алла Дмитриевна Канева. Это она в ночь на Благовест (7 апреля 1992 года) впервые после стольких лет, встречала в храме непрерывный людской поток — гостей из Картаёля, Вертепа, Щельяюра, Кельчиюра, Усть-Цильмы и других отдаленный селений. Шли взрослые, старики, дети…
Многие пожилые люди обходили стены храма и отдавали крестные знамения на тени, оставшиеся от святых ликов. Всю ночь икона Благовещения была озарена светом от многих сотен зажженных свечей. Люди часами стояли в храме, словно в ожидании и чуда…
Жива традиция проведения праздника Благовещения в Сизябске. Есть надежда, что и храм орано или поздно будет восстановлен и вновь освящен.
«Храм строится из камней, Церковь же состоит из живых людей».
В.Шарапов.
Журнал «Ориентир № 6—7, 1993 год.
Благовещенский храм.
Благовещенский храмы строили на северных землях, как символ «просвещения, яко же и Благовещение спасения нашего б начало»
Благовещение — самый большой у Бога праздник. На Благовещение птица гнезда не вьёт, дева косы не плетёт, На Благовещение и Пасху грешников в аду не мучают — так говорили в старину.
Наша Благовещенская церковь привлекает к себе внимание каждого, кому приходилось побывать в Сизябске. Тем боле здание церкви построено на возвышенности, поэтому оно как бы господствует над всем селом. Оно и теперь выделяется среди других зданий.
И мы, наверное, должны быть просто благодарны судьбе или случаю, что основное здание нашей Благовещенской церкви сохранилось. Пусть без куполов, без колокольни, с замазанными стенами.. Но оно стоит! И это главное.
В старые времена говорили, что если в ясную погоду взобраться на колокольню, то можно было вдалеке видеть синеву Уральских гор.
В этом году исполнится 165 лет с начала строительства церкви. Удивительные мастера жили в то время. Если посмотреть на старинный снимок церкви, то можно заметить, что в Восточной стене был выполнен цветной витраж с изображением Пресвятой девы Марии. И каждое утро оно как бы оживало, переливалось под лучами восходящего солнца. Существовало поверье, что в Благовещенское утро дева Мария одаривала всех прихожан своей улыбкой.
Да и внутреннее убранство церкви было тоже очень богатым, ярким и праздничным. Здесь шли службы, пел настоящий церковный хор. В праздники далеко-далеко разносился красивый колокольный звон. Мощъюгская, Мохченская, Бакуринская, Ижемская, Сизябская церковные колокола имели свой особенный голос. Колокольный звон каждой церкви звучал по-своему.
На средства приходского попечительского совета в селе была открыта церковно-приходская школа.
Особо в Сизябске всегда почиталось Благовещение. В этот день люди из деревень, расположенных за несколько километров от Сизябска шли к нашему храму. Шли пешком, иные ползли на коленях. Считалось, что сам путь к храму помогал исцелиться от болезней и очищал от грехов. И если ты в трудную минуту, обещал поставить свечку в Благовещенье, ты обязан был это сделать.
Но в тидцатые годы и до нашего Коми края дошли репрессивные действия в Отношении церкви. Службы запретили. Церковь закрыли. Служителей церкви объявили «врагами народа». Слова — «церковь», «храм», «вера», «бог» — стали запретными, их произносили только шепотом.
Говорят, что когда рушили колокольню, многие люди молились и плакали. Даже теперь, спустя столько лет, страшно представить, что творилось тогда в душах наших бабушек и прабабушек! Какие чувства они испытывали тогда, когда замазывались или смывались фрески со стен храма, когда сжигали деревянные иконы, когда хотели уничтожить их веру.
Но все равно до конца своих дней в них жила вера во Всевышнего. Я помню, как бабушки каждое утро и вечер стояли на коленях перед иконами и молились, молились…
Из воспоминания Чупровой Галины Пелагеевны
«Никогда не забуду их счастливые лица в тот момент, когда перед Пасхой, отец приспосабливал какую-то антенну к старому приемнику и ловил радиоволну «Голос Америки», а там передавали Пасхальное богослужение. Я не знаю, что бабушки слышали через помехи (радиостанцию заглушали), но они слышали, понимали и подпевали и были при этом бесконечно счастливы. Значит, они слышали то, что хотели — знали, что их вера жива, существует.
И каждый год в Благовещенье шли в Сизябск — чинно, группами, в красивых сарафанах, а сзади свисала, как длинная коса знаменитая ижемская « сырья», которой они гордились, и которая очень шла к их прекрасным лицам.
В восточной стороне была вырублена ниша, в которую и ставили свечки наши бабушки. Иногда они брали и нас с собой, нам это казалось так интересно и красиво. Свечей было так много, они так ярко горели в темноте. Воск ручьями стекал на землю, 11 так было много лет подряд. Каждый год шли люди к церкви, и каждый год сияли свечи в ночи.
Жизнь изменилась. Несколько лет уже в селе есть действующая церковная община. Сделано немало: заменены оконные рамы, покрыли крышу, внутри всё чисто и покрашено. Каждый праздник можно зайти в церковь н поставить свечку. Но на одни пожертвования много не сделаешь. Нужны большие средства, хорошие спонсоры. Ведь теперь у нас в Коми Республике столько богатых людей, но они в большинстве своём приезжие и им совершенно нет никакого дела до какого-то деревенского храма.
А как бы было замечательно, если бы у нас в районе была бы хоть одна старинная действующая церковь, и как в старые добрые времена в праздничные дни она радовала бы всех колокольным звоном.
Хочется сказать слова благодарности Рочевой Нине Ивановне. Она приходит к нам в школу с беседами. Дети ее внимательно слушают, так как говорит она простые вещи доступным для детей языком. В прошлом году перед Благовещением она провела беседы о самом празднике Благовещение, пояснила правила поведения в церкви.
А в этом году уже дети сами предупреждали своих родителей, что перед заходом в церковь необходимо выключать свои мобильные телефоны. Значит — запомнили, беседа не прошла даром. Дети по своей природе восприимчивы к доброте, они инстинктивно тянутся к добру и к красоте. И нет в этом ничего страшного, что дети будут хотя бы немного знать о церкви, а если они будут придерживаться основных христианских заповедей, то это даже должно помочь им в дальнейшей жизни.
Хочется верить, что найдутся средства и когда-нибудь наша Благовещенская церковь вновь будет открыта для своих прихожан, будет радовать своим красивым убранством»
Моим бабушкам.
Строга и величава
Церковь среди села.
Стерпела все расправы
Священная стена.
История написана,
Ее не изменить.
До слёз мне жалко бабушек,
Родименьких моих.
Пред праздником священным
Молились вы всю ночь.
За всех за нас просили,
Хотели всем помочь.
Нет, не забыть мне запах
Той светлой суеты:
Какие только шанежки
Не выпекали вы?!
Они всегда крестились,
Иконы берегли.
И к церкви всё тянулись,
Боялись, но ведь шли.
И если удавалось
Зажечь свечу в тиши,
Тихонько говорили:
«Спаси нас, господи!»
Сегодня нет запрета.
Но бабушек уж нет.
Осталось только свечки
За них теперь зажечь.
Смахну рукой слезинку,
И свечки им зажгу.
У бабушек прощения
Прошу, прошу, прошу…
«Господь всегда с тобою»
Вы говорили нам.
Теперь уж не прижаться
К морщинистым рукам.
Прости за все, родная,
Прости, не осуждай,
Родной, но невезучий
Родимый Коми край.
Из истории Сизябска
Сизябск, по своему местоположению, пожалуй, самое красивое из ижемских сел.
И сама Ижма и Мохча лежат плоско, растянуто, в то время как Сизябск расположился среди всхолмленного ландшафта. Дома тесно облепили склоны холмов, создавал издали впечатление маленького деревянного городка. Да и названо село, как городок, словом мужского рода — СИЗЯБСК. Сизябск, как и Бакур, основан столетием позже Мохчи. Село быстро разрослось, разбогатело на оленеводстве и, не желая отстать от соседей, тоже построило каменную церковь.
В постройке этой каменной однопрестольной церкви в честь Благовещения Пресвятой Богородицы приступили в 1843 году. Церковь была построена, но в 1846 году при поднятии креста купол вместе со сводом обрушился, причем упали находившиеся в то время наверху строящегося здания 12 человек, из которых двое сразу же скончались. В ожидании духовенства народ не впускали в церковь, в панике могла погибнуть не одна сотня людей.
Строительство храма было закончено в 1 854 году. Церковь одноэтажная, перекрытия сводчатые, крыша четырехскатная деревянная, полы из каменных плит. Колокольня была позднее построена отдельно от церкви, она не сохранилась.
Церковь в Сизябске возникла позже каменных церквей в Ижме и в Мохче, и художественный облик ее, пожалуй, более выразителен. Способствует этому впечатлению и удачная постановка здания на возвышенности, господствующей над селом.
Церковь меньших размеров, чем Ижемская или Мохченская, но пропорционально решена лучше, соотношение масс здания более компактно. К основному кубу храма с запада прилегает апсида плавного полуциркульного очертания. Северный и южный фасады декорированы портиками с фронтонами и плоскими пилястрами. Окна второго яруса -фальшивые. Перекрытие храма сводчатое. Кровля на четыре ската, в завершении на деревянном четверичке некогда была деревянная главка.
По виду и этот храм решен в духе архитектуры своего времени, но есть в нем и деталь, хотя и не нарушающая целостность его облика, но дающая основание определить, что это здание могла возникнуть только на севере — это декор окон, Оконные проемы декорированы каменными наличниками в виде колонок с перехватами и с раскрепованным карнизом вверху.
В Сизябске преобладают пятистенные двужирные дома. Выделяются они своей добротностью и статностью.
Один из самых известных храмов во славу Благовещения Пресвятой Богородицы был построен в селе Сизябск на реке Ижме. К его постройке приступили 1843 году. Когда каменную однопрестольную церковь вчерне достроили (в 1846 г.) случилось несчастье – в день поднятия креста главный купол вместе со сводом обрушился. 22 августа 1854 года, после восстановления свода, храм был освящен.
Почему был выбран именно Сизябск, ответить не трудно. Из этого села ижемские оленеводы — православные христиане — отправлялись после праздника Благовещения на летовку в тундру, где нередко встречались с ненцами и хантами во время кочевья. В одной из песен ижемских коми поется:
С Благовещенного мы выехали
первого прихода,
Со главного сизябского мы выехали
базара,
По оленьей тропе мы поехали,
проложенной певцами,
В черную мы поехали в тундру…
Величественное каменное строение Благовещенского храма венчали легкие купола: четыре купола в знамение четырех Евангелий окружали центральную главу храма. Купол над алтарной частью-в честь Богоматери. Внутри храм расписан фресками на евангельские сюжеты.
Из воспоминаний старожилов.
Из воспоминаний жительницы села Сизябск Ижемского района республики Коми Чупровой Миропии Ефимовны (1926 года рождения):
Семья священника жила в доме, построенном для священнослужителей. (Потом там располагался детский сад, а затем КБО). Священнослужителя звали Павлин.
В давние времена считалось большой честью, если ты мог сделать что-нибудь для церкви. На службах помогали самые нравственно крепкие мужчины. Брат моего деда, Федор Федорович Чупров, тоже часто помогал в церкви, а моя мама в молодости помогала стирать семье священника. Белье полоскать тогда ходили на Курью, а зимой прорубь делали напротив Брики.
Рядом с колокольней был дом дьякона. Помню, его сына звали «дьякон Федя».
Еще был дом старосты, тоже близко. Старостой был Михаил Чупров, а его сын — немка Митрей (Митрофан) тоже всегда находился при церкви. У них еще был другой сын, но он рано умер, а Митрофана женили на девушке Анне, чтоб было кому вести хозяйство. Венчали их в Бакуринской церкви.
В праздники, после окончания литургии священник с крестом, а с ним дьяк и певчие, обходили дома, поздравляли прихожан с праздником. Это было сделано специально — ведь не многие могли пойти в церковь — тогда многие держали скот, у всех было по многу детей. Особенную радость этим обходом священники, конечно же, доставляли старым и больным людям.
Колокольный звон был слышен за 20 км. Звонили по праздникам. Но часто колокола выручали, если в селе возникал пожар. Тогда звонили по-другому, тревожно. Услышав этот звон, каждый понимал, что нужно срочно спешить на помощь.
А когда колокольни не стало, было много случаев, когда дома выгорали полностью, так как помощь опаздывала.
Когда решили убрать колокольню, основной причиной выдвинули версию просто, что село Сизябск стоит на болоте (об этом и было написано в донесении выше) и со временем колокольня может упасть и пострадает кто-то из жителей. Сверху были выделены деньги специально для сноса колокольни. За деньги нашлись мужики, которые согласились ломать кирпичную кладку — открыли доступ к деревянным столбам, а потом подожгли эти столбы.
Эти мужики с войны не вернулись. Я видела, как огонь поднимался по лестнице колокольни.
Потом кирпичи с обрушившейся колокольни очищали от раствора и увезли в деревню Ель, хотели там что-то построить, но так ничего из этого и не получилось.
Колокола сверху бросали один за другим, они раскалывались, а которые остались невредимыми, их увезли в Щельяюр.
После закрытия церкви люди продолжали приходить на Благовещенье. Из Щельяюра шли пешком, а церковь многие обходили на коленях.
Зажженных свечей было так много, что воск плавился и ручьем стекал по направлению к дереву. Иногда этот ручей загорался, был весь в пламени. Поэтому стали посыпать землей.
Приходить на праздник не разрешали. Возле церкви ходила Кирко Ира (Канева Ирина), следила и записывала, а затем имена печатали в местной газете. Сама же эта женщина потом спилась и умерла прямо на улице.
Потом стали уносить плиты с церковных могил. Михаил Иванович Чупров унес плиты на могилы отцу и брату.
Когда в церкви размещался клуб, истопником был Анисим (Онько). Он безжалостно ломал, рубил иконы и бросал их в печь. Была большая деревянная икона Николая Чудотворца, и ее он тоже разрубил.
Сам же потом сошел сума и умер.
Большой деревянный крест, чтобы спасти, принесли в дом Ульяны. У нее еще жила одинокая сестра Анна. Они долго хранили крест, а когда после их смерти дом продали, новые хозяева, говорят, вынесли крест из дому. А на другой день креста уже не было.
Из воспоминаний жительницы села Сизябск Ижемского района республики Коми Репиной Павлы Антоновны:
Пока шли службы на клиросе читали и пели всегда одни мужчины. Мужчины были старостами, сторожами в церкви.
В Благовещенской церкви много народу собиралось еще и на праздник Митрофана-Дорофея и Марию Магдалину.
Как-то на Митрофана-Дорофея (17 и 18 июня) выпало очень много снега. И с тех пор всегда отмечали этот праздник, молились, и поэтому такого снегопада в тот день больше ни разу не было.
Наши деды, бабушки, родители и мы сами были крещенными. Всех новорожденных детей несли в церковь креститься. В церкви проходили и венчания. И после смерти отпевали в церкви всех крещенных.
Священников всегда уважали, они были добрыми, сострадательными, помогали людям. И каждому хотелось сделать что-то доброе для церкви. Женщины шили для священников пимы и малицы.
Кто-то за то, что молитвы помогли, кто-то по данному обещанию, а кто-то просто от излишка носили в церковь мясо, масло и другие продукты питания. Кое-кто привозил сено. Затем всё это церковь продавала, и на вырученные деньги приобретали необходимые для церкви и церковной школы вещи.
Священника звали Павлин (Павлин поп).
Некоторое время сторожем в церкви работала Августа.
По церковному обычаю на Пасху на кладбище люди не ходили.
О колокольне:
Колокольня была очень высокая, 95 ступеней по лестнице вело вверх. Сверху, в ясную погоду, были видны очертания Уральских гор.
Колокольня была очень высокой. Один раз кто-то взобрался на самый край колокольни. Долго стоял там, и хотя голова закружилась, но, он не упал.
Был случай, когда с колокольни бросили кота и собаку. Собака сразу умерла, а кот отряхнулся и убежал.
В праздничный дни колокольный звон был слышен до Черноборска (а это около 30 километров от Сизябска)
Когда был назначен день разрушения колокольни, людей с ближайших домов предупредили, чтобы они покинули свои дома, так как опасались, что какой-нибудь дом пострадает. В этот день мы все с детьми ушли в дома подальше, к родственникам. Но ни один дом не был задет. Колокольня повалилась в юго-западном направлении.
После закрытия церкви, когда в магазинах было пусто, люди отдирали штукатурку со стен церкви, а потом белили им печки дома. На это решались только те, кто не боялся божьего гнева.
Церковная ограда была очень красивая, столбы граненные, обшитые вагонкой.
При советской власти, когда в доме священнослужителей размещался детский сад, церковную ограду пустили на дрова для отопления садика.
Но и после закрытия церкви, каждый год на Благовещенье приходили люди к церкви, зажигали свечи. Не забывали Бога.
Из воспоминаний жителя села Сазябск Ижемского района республики Коми Чупрова Владимира Тимофеевича:
После того, как клуб перевели в другое здание, церковь несколько лет просто пустовала. Двери были открытыми, и мы, мальчишки, часто заходили в церковь. Видели много церковных книг.
Мы поднимались на чердак, бегали, играли там.
Это были 1959— 1960 гг.
Напротив алтаря похоронен наш прадед.
Из воспоминаний жителя села Сизябск Ижемского района республики Коми Канева Александра Ивановича:
Мой дед умер в 1937 году.
22 августа его отпевали в Сизябской Благовещенской церкви, а 24 августа священника арестовали и под конвоем повели его в Ижму.
Из воспоминаний жителя села Сизябск Ижемского района республики Коми Дмитрия Федоровича Чупро:
Благовещенье очень почиталось в народе.
Из Усть-Цильмы выходили за неделю до этого праздника (чтобы успеть) и добирались пешком, а кто и на коленях. На ногах были высокие пимы, ими прикрывали колени, чтобы не замерзли.
Из воспоминаний жительницы села Сизябск Ижемского района республики Коми Клавдии Гавриловны (1925 года рождения):
Моя мама была верующей, ходила в церковь, часто с ней ходила и я. Как-то продуло мне одно ухо, и им совсем не стала слышать. Кто-то из стариков посоветовал подняться на колокольню и постоять там под большим колоколом. Было так высоко, я еле поднялась, очень осторожно встала под колокол, И тут как начали звонить, да так громко. И я почувствовала, что ухо, как и прежде, стало слышать.
Вот так помог мне вылечиться колокольный звон.
Звонарем в то время был «поп Коля — сын священника Петра, и мы его так и называли «поп Коля».
Когда начались гонения на церковь, я уже училась в школе. Нам категорически запрещали ходить в церковь, кто не слушался, его ждали большие неприятности.
Как-то я зашла в церковь во время службы и постояла. Потом сама проговорилась про это подружке, а она сказала учителю. Узнав про это, я очень сильно перепугалась, думала — попадет, но учитель почему-то меня не поругал, и я так была рада — слава Богу, пронесло!
Из воспоминаний жителей села Сизябск Ижемского района республики Коми:
Склад сельпо располагался в здании церкви.
В одно время заведующей складом сельпо была Канева Зинаида Федоровна. Она была человеком неверующим и в церковные праздники демонстративно затевала уборку (например, мыла пол на складе).
В праздник Благовещенья специально приходила к церкви, чтобы следить. Она была очень грубой, ругалась за то, что ставили свечи возле церкви. Боялась, как бы не случился пожар, и не пострадали продукты. Говорят, как-то разозлившись она разбросала зажженные свечи.
Как-то летом была сильная гроза. Сильный ветер повалил антенну на электролинию. Зинаида вышла во двор. Соседи, заметив ее, предупредили, чтобы не шла к проводам там ток.
Но она не послушалась, взялась за антенну, и ее поразило электрическим током. Было ей всего 43 года.
Из воспоминаний жителя села Сизябск Ижемского района республики Коми Чупрова Якова Иосифовича:
Со стороны государства велась силовая борьба с верой, так как в основном церковь с самого начала была против социалистического режима.
В 1937 году с церкви сняли кресты, а потом и свалили колокольню.
В 1939 году в церкви открыли клуб колхозников, вход был со стороны Моляк Федя. В клубе выступали артисты колхозного театра из Ижмы, руководитель Выборов (погиб в ВОв)
В церкви сторожем работал Немка Миш. Звонарем был сын попа Николай.
Колокольню свалили осенью, работали новобранцы. По углам делали подкопы в фундаменте, укрепили деревянными сваями и потом сожгли.
Из кирпича в деревне Ель хотели построить маслозавод, но началась война, и кирпичи растаскали частники.
Для церкви и колокольни кирпич делали и обжигали в Сизябске (рассказывала прапрабабушка у Репина Афанасия). Сначала планировали колокольню строить на церкви, но купол рухнул. 12 человек погибли и решили колокольню построить отдельно (трещина на куполе с западной стороны все еще есть)
Из воспоминаний жительницы села Сизябск Ижемского района республики Коми Чупровой Марии Христофоровны (1922 года рождения), записала внучка Чупрова Татьяна:
Моя бабушка часто рассказывала, какая красивая была у нас церковь. Особенно она восхищалась внутренним убранством церкви. В детстве она часто ходила в церковь вместе со своей мамой на службы, где пел ее отец — Чупров Христофор Максимович.
Бабушка гордилась своим отцом и с восхищением и радостью слушала его, который исполнял ведущие партии в церковном хоре.
Рядом с церковью стояла высокая колокольня. Звон колоколов был слышен на несколько километров. Братья бабушки часто забирались на колокольню, звали с собой и бабушку, но она ни разу не решилась, так как боялась высоты.
Бабушкин дом стоял близко к церкви, и она с горечью вспоминала то время, когда начались гонения на церковь: отменили службы, запретили заходить в церковь. Местное население не понимало, что происходило. Бабушка хорошо помнила тот день, когда поджигали колокольню. Многие жители села при этом молились и плакали,
Перед тем, как поджечь колокольню жителей близлежащих домов попросили покинуть свои дома во избежание несчастных случаев.
А потом церковь превратили в овощной склад, там хранили и перебирали картофель.
В то время, в церкви было еще много икон, но постепенно они исчезли — их или сожгли или кое-кто унес по домам.
Но люди все равно продолжали ходить к церкви. Ставили свечи в нишу, особенно много народу возле церкви было в ночь с шестого на седьмое апреля — в день Благовещения.
Я помню, как была счастлива моя бабушка, когда двери храма вновь открылись для посещения. С трепетом в сердце она шла в церковь и была очень счастлива, что дожила до этого дня.
Из воспоминаний старожилов села…
После изъятия церковных ценностей, ареста священника, разрушения колокольни, власть продолжала дело по уничтожению православной веры.
Постоянно велась большая пропагандистская работа против церкви, Бога. Особенное внимание было направлено на «перевоспитание» молодежи. Часто в ход шли и угрозы.
Особое усердие в этом проявляли коммунисты. Большинство населения подчинилась этому — кто из боязни, кто просто по привычке подчиняться властям.
Часто организовывали субботники. Были построены внутри храма построены специальные леса, поднявшись на них киркой счищали храмовую роспись, изображения святых, а кое-где просто замазывали… Этими действиями организаторы субботников старались убрать всё святое, всё то, что напоминало бы людям о Боге.
Долго вспоминали кощунственный случай — в церкви нашли ризу (облачение) священника, и кто-то надоумил разорвать ее на кусочки. А потом сами же и унесли кусочки ризы домой.
По архивным данным, в те годы (когда церкви еще не были закрыты) случаев убийств и самоубийств в наших селах не было. Люди боялись Божьего гнева, почитали основные христианские заповеди и старались жить по ним.
Материалы из фонда «ИРИКМ»